1) Имя - Сальвелл Коири
2) Раса – голем формы человек - железо (сталь)
   * Рост - 195 см
   * Вес – 86 кг. (+стальные вставки, однако выглядит он довольно стройным, если даже не худым)
   * Возраст - не знает точно. Дни летели незаметно, а он и не стремился их замечать. Время всегда было для него рекой…Однако умер человеком в 20 лет.
3) Внешность - Бледное, худенькое лицо обрамлено жесткими рыжими волосами растрепанными и торчащими из стороны в сторону. На белом, правильном лице застыла навеки маска спокойствия, отрешенности, безразличия... каждый ее читает по-своему, губы тонкие розовеющие, растянуты в легкой чуть заметной улыбке, глаза аметистовые смотрят «в никуда». Высокие, ровные скулы, кожа чистая, как фарфор – без единой веснушки. Тонкие длинные пальцы, аккуратные кисти – именно такие предназначены для ювелирной работы. Сальвелл высок, с хорошей выправкой и аристократичной осанкой…Всего бы ничего – да только глаза пусты, мастер-кукольник, как две капли воды сам похож на куклу…Что же касается телосложения, то он довольно высок и худ, от чего кажется  хрупким и слабым. Но железное тело делает его очень стойким и сильным.
4) Класс - бард
5) Кукольник, шарманщик. Может, конечно, быть и таксидермистом, но не находит животных столь вдохновляющими, чтобы делать чучела, да и не нравится ему эта работа, т.к. слишком маркая.
6) Мировоззрение - Истинно нейтральный. В принципе, ему нет разницы ни до чего. Что уж там с миром случается и почему - не его проблема. Главное, чтобы его мир не трогали, чтобы проблемы мира его проблемами не становились. Живет себе в своих размышлениях и плюет на остальных по большей части.
7) Характер - Непостоянен, легок на подъем, столь же обидчив наш Сальвелл. Можно назвать его неуравновешенным, да это все игра, игра для людей, попытка заставить их поверить в то, что он точно такой же. Порой передергивает в этой игре. Т.к. личность он творческая, то склонен к перепадам настроения: от дикой эйфории вплоть до глубочайшей депрессии. В целом…Научился лгать блестяще, научился лицемерить…Но когда устает от того - меланхолик.
8) Минусы персонажа: т.к. он голем, то не чувствует многого, хотя что-то внутри, что-то магического происхождения, чем наделил его создатель, позволяет вести себя более или менее человечно. Стальной корпус может заржаветь, поэтому порой приходится пользоваться машинной смазкой, как это ни банально. После длительного пребывания во влажном климате, так сказать, будет медлительным.
9) Оружие - нет
10) Броня - нет
11) Обретенные навыки – чтение, кукольное дело, верховая езда, музыка (игра на шарманке), карточные трюки.
12) Врожденные навыки – обучаемость, память, языки (общий, язык генази, язык гигантов)
   * Физ. способности расы:
      - человек-железо: кожа и внутренняя организация, крепкие как железо, однако длительные контакты с водой для такого голема – парализация
      - нерасторопность
      - долго не испытывает чувство голода\усталости
13) Магия – не владеет
14) Инвентарь – шарманка, перчатки, мешочек с лентами, булавками английскими, иголками и оборками, четыре старых книги, связанных между собой бечевой. Деньги тоже имеются в кошельке небольшом, который утонул в одном из карманов брюк. Сколько там монет, Сальвелл не задумывается. Ему хватает, т.к. траты не столь уж велики. Касаемо одежды: Сальвелл предпочитает носить брючный костюм лилового цвета: смокинг, жилет и узкие штаны. Сапоги не очень высокие из тонкой кожи, легкий палантин шерстяной, на случай холода, белая рубашка с высоким воротом, брошь аметистовая тяжелая под цвет глаз, шарф изумрудно-синий и высокий цилиндр темно-лиловый украшенный  перьями, лентой и самоцветами. Порой может надеть простой двубортный камзол темно-синий, с алым кантом по краям, белую рубаху, алый бант, довольно пышный, прямые и довольно узкие черные брюки и туфли на высокой подошве (пара сантиметров) с массивными бляшками прямоугольной формы. Никуда не выходит без белых атласных перчаток – неизменной части его гардероба. Безумно любит свою шляпу, с которой практически никогда не расстается.
15) НПС - нет
16) В каком-то селении, находящемся близ захолустного графства, жила простая крестьянская девушка Лючия. Красотой была не обделена, хотя не было того благородства в ее крови, которое едва ли не печатью ложится на лик человека. Жила себе и жила, никому не мешая, слывя доброй девушкой и вообще снискав себе вполне приличную репутацию. Со временем, в возрасте, что был пригоден для обучения всяким там премудростям и ремеслам, отдали Лючию ходить за знахаркой и травницей этой Богом забытой деревушки, дабы переняла девушка дар и умение, а также мудрость и знания.
   Годы шли, крепли познания, множились умения и изобретались новые настойки, а девушка расцветала на глазах, становясь красавицей. Рыжая копна волос, чистая кожа здорового цвета. И жених ей сыскался подстать. Гончарных дел мастер, которого звали Врамин. Но, как известно не понаслышке, бытовал в те времена такой скотский обычай, как право первой ночи. Местный граф, чего таить, был не без грешка к прелюбодеяниям. Вот и воспользовался правом на славу, так сказать. Плодовит был его род, не впервой случалось рождаться графским выродкам. Отличительной чертой являлся цвет глаз. Необычными, яркими, будто аметист, глазами смотрели на мир непризнанные дети. Дело за малым. Первая ночь после гуляния, затем утро, кровь на простынях, говорящая о непорочной жизни девушки, довольный граф, стервятником вернувшийся в свой замок. А через девять месяцев и плод повинности рожден.
   Добрым был муж Лючии, не стал он корить жену за выродка, воспитал на славу, но...Но помер, оставив жену вдовой. Как убивалась она, как рыдала, глядя на сына, рыжего, как медь в отблесках свечи, белого, как фарфор и с глазами цвета аметиста – вдовьего камня. Горестно вздыхала мать, но не открещивалась от сына, да только дела приходили в упадок, не смогла оправиться от потери мужа – единственного защитника. Год за годом шел, рос приблудыш, а за спиной шептали «вдовий сын». Суеверен народ тех дней, падок на все мистическое и загадочное. Вот и повелось поверие, что сын приносит матери несчастья. Решено было спасти несчастную от сией напасти, от гореносной проказы на жизненном пути. Местный пруд, в котором часто прачки стирали, сошел за место казни. Утопить пытались. Да только бросит разве мать чадо свое ненаглядное? Спасла…Да толков не убавилось. Замкнулся ребенок, молчалив стал, только и замечают за ним, что смотрит и ни слова не проронит, наблюдает за простым людом, а в глазах цвета аметиста тоска и горечь. Так и шло.
   Подрос, окреп и шагнул на тропу возмужания наш ясноокий приблудыш. Тело просит утехи, душа просит любви. А вместе не найдешь этого, хоть и красив – весь в мать, хоть и благороден ликом – в отца своего, в графа. Пошел в кабак, искать любви плотской. Нашел там хмель, что мысли заволок, а ведь в кровати это не помощь. Решил проветрить рыжую голову. Но вот незадача, местные косари, те, что любили насмешками сыпать, как камнями, шли мимо изрядно навеселе. Слово за слово, вскипела горячая юная кровь. Но куда против семи пойдешь? Так и нашел смерть несчастный графский ублюдок со взглядом цвета фиалок. Изрезан косой нещадно да брошен в ближайшей канаве как какая-то бешеная собака.
   Но не освещенной осталась одна фигура. А именно - магичка по имени Варна. Много раз приходила она в селение, а зачем – то ее одной лишь дело. Раз или два натыкалась она на молчаливого парня с печалью в глазах. Раз или два поднимал он взор на женщину, сражая с каждым новым взглядом все сильнее. Но какое ему, сыну травницы, дело до странной особы, что смотрит тяжело, даже как-то давяще, что молчит и губы поджимает, комкая мантию? А у нее в душе пожар, буря, смятение! Влюбилась в его глаза, в его бледность черт, не тронутую солнцем, в медь волос, в женственность и правильность линий. Но молчит, ни слова о чувствах, ведь это опасно. Вечный оппонент и вечный любовник, равный по силе маг…Ревнует ее даже к науке, а если узнает о том, кто занял сердце? О, смерть или проклятие…А может и узнал, и его рук дело, что рыжий бастард в канаве. Да Варна подоспела. О, сколько стенаний и криков, сколько горя и слез познали стены ее обиталища…Сколько ночей не спала, ломая голову, оступаясь и делая. Созидая и разрушая. Но все же…
***
   - Неужели….- тихий восхищенный шепот прорвал звон тишины, как нож прорывает материю - Неужели все же…
   - Где...я? – неуверенный, высокий голос, что словно прощупывает, выискивает что-то...
   - Не беспокойся, ты со мной. И это самое великолепное, что может принести нам Время.
   - Но...Кто я?
   - А ты не помнишь? Ничего? – удивление кажется несколько наигранным. И тихий шепот самой себе, который, однако, был уловлен. – Ведь должен помнить...Хотя так мало времени прошло…Посмотрим.
   - Нет…Госпожа..  – неуверенно и даже печально звучит ответ.
   - Прошу, не зови меня так!
   - А как же тогда?
   - Зови меня Варна…А я буду звать тебя Сальвелл. – с запинкой, с нежностью проводя по подбородку.
   - Вы прекрасны, Варна… Но что я? Я…- дрожь пробирает голос, как если бы пронизывающий ветер налетел внезапно. – Даже не знаю, каково я.
   Шорох материи, падает на пол простыня, тихое шарканье, а потом возглас ужаса. И мизансцена.
Перед зеркалом застыл высокий, обнаженный парень с медного цвета шевелюрой, с неизмеримо идеальной, бледной кожей, с аметистового цвета глазами. На лице написан животный страх, какой-то подсознательный ужас. Мир обрушивается на него сознанием произошедшего, осколками сыплются воспоминания, больно раня обретенный разум. Все помнит он, каждый миг нового пробуждения, а сколько их было до этого? Он не знает…Не знает сколько, равно также как не знает, кто же он теперь? Тело куклы, с шарнирами на сгибах, правильное, пропорциональное, но тело не живое. Из металла, обтянутого бархатом, с лицом былого приблудыша, так полюбившегося магичке, с чертами, разумом, мыслями и чувствами…Но тело куклы. Он – урод в своих глазах, насмешка над природой. С воплем горечи и боли хватает он себя за грудь там, где должно биться сердце (но оно не бьется, лишь что-то тихо шумит в глубине). Впиваются ногти в бархат, с треском поддается материя, обнажая стальной корпус, обнажая детали и шарниры во всей их отвратности. Хотел бы заплакать, но не может, ибо нечем. Хотел бы умереть, но не разбить голову, что выполнена из стали.
   - Зачем…- Тихо и подавленно, со всхлипом, но без слез. - Зачем?
   - Встань, Сальвелл…И я все тебе расскажу…
***
   Много лет прошло с того мгновения, много нового узнал Сальвелл о себе, о мире, о своем воскрешении и о причинах. О Варне, его создательнице, тоже было сказано немало за кубком дорогого вина. Но…Но то всегда были монологи, ибо молчал рыжеволосый, чье имя было Сальвелл.
   Но не только он узнавал все это. Узнавал и старый оппонент Варны, ее вечный любовник и ревнитель, если можно его так назвать. Кипела и множилась в нем ярость, то изливаясь в холодную месть, в расчеты, то снова загоралась, бурля, словно варево в ведьмином котле. И вот настал момент. Для кого-то нежданный, для кого-то желанный. Снова оборвался равномерный поток спокойствия, снова всколыхнулось Время, рождая волну перемен. И вот оказалась игрушка Варны в руках ревнивца. Сжечь его? Растерзать и развеять в пыль, улыбаться, наблюдая, как каждая частичка этой ненавистной куклы будет втаптываться в пыль, грязь и чернь земли? О нет, не так быстро. Ненависть успела остыть и закрепиться, а месть – то блюдо, которое едят как раз таки холодным. И потянулась череда опытов, издевательств и много другой мороки, калечившей, искажавшей тело раз за разом, но возвращавшей Сальвеллу прежний вид лишь для того, чтобы тот стерпел новую волну измывательств. Долго рыдала Варна над своей утратой, долго кляла ночь за сладость и сон, что был так крепок, за погрешности в своих заклинаниях, за ослепленность любовью. Но вот, умытая сотней слезных бессонных ночей, истощенная и утомленная, поняла она, где искать ее любимую забаву, ставшую для нее желаннее прочего, желаннее знания и силы. Но именно вот эта жажда и ослабила ее, сделав…уязвимой. Выдвинут ультиматум, жесткие условия высказаны, составлено соглашение, скреплено. Все официально, словно в насмешку над страданиями и глухими стонами души, срывающимися с уст горькими вздохами. Варна останется с магом, а куклу выбросят, но целую и невредимую…Лишь без воспоминаний. Согласна Варна, последний влюбленный, нежный взгляд в глаза цвета вдовьего камня, последний поцелуй в бархатные уста, последнее заклинание, на которое ушли все силы, способное сохранить хоть частицу былого. И как итог: рыжеволосая кукла пущена на волю, а создатель ее, томимый непереносимой тоской…Утонул. В том самом пруду, где хотели утопить деревенского приблудыша, легла на дно влюбленная магичка, добровольно лишившись жизни, ставшей для нее бессмысленной.
***
   Снова сознание пришло чистым и незапятнанным, светлым лучом пробуждая тело. Странное тело, тело куклы. Темный подвал какого-то магазинчика в шумном городке. Кажется, лавка кукольника или что-то вроде того. И снова насмешка. Но вот мысль за мыслью, бьет по разуму, хлещет по глазам прошлое, кидая факты в лицо. С пробелами, с заминками и комкано. Но никто не отнимает времени, никто не запрещает мыслить и…Никто не преследует.
***
   Снова учился обретать себя рыжий юноша, снова вспоминал он как говорить, а потом как молчать. Повадки, жизнь, быт и нравы простых людей, то, что приемлемо, то, что запретно. Все пришло постепенно. Рано или поздно, но выбрался он темной ночью из подвала старого магазинчика, где продавались лучшие куклы в городе. Много и вдоволь насмотрелся он в зеркало, в глаза странных изделий, много сходства обнаружил. Наконец, раздобыв где-то одежду, расчесавшись и пополнив карманы золотом из кассы все того же магазинчика, отправился тот, кого нарекли Сальвеллом, искать себе место подстать.
   Многое изучал он, многое осваивал, что-то терялось, забытое на краю сознания, вытесненное новым. Формировалась личность. Личность кукольника. Дабы снабдить себя одеждой, обучился игре на шарманке, стал играть на ярмарках, а порой и просто так, бродя по улицам. Тянулась и стонала мелодия, разрывая, казалось, на части душу, воспевая бессловно жизнь одной куклы. Затем пришли слова, которые и сейчас бормочет рыжеволосый шарманщик.
   Как только денег стало водиться в достатке, решил, а скорее отважился он воссоздать красоту в своем искаженном, исковерканном понимании. Дерзнул он создать куклу. И получилась она прекрасной, ибо много лиц, много черт видел он за времена своего скитания. Было дано имя, была она продана в местный кукольный театр. Но не хотел расставаться с ней ясноглазый шарманщик. И научился он управлять марионеткой, вливая в ее дерганья, кривляния всю свою гамму чувств…Много золота приносили представления, становясь все популярнее, многие хотели знать имя гениального кукловода и кукольника, но тот пожелал остаться инкогнито, рыдая голосом своей шарманки, воспевая годы, что пришлось ему пережить.
   Время шло. Все больше денег оттягивало его карман. И дерзнул рыжеволосый открыть свой магазинчик кукол, и дерзнул он изготовить себе подобную, но…Но не смог наделить ее душой, разумом, как наделили его. Недели летели в молчаливом и бездвижном созерцании противоположной стены комнаты, в размышлениях о собственном устройстве, но не удавалось.
   И по сей день пытается кукольник и шарманщик с глазами цвета вдовьего камня воссоздать второго себя, действуя по принципу его «матери» Варны. Сотня кукол в человеческий рост стоит в подвале его магазинчика, тысячи кукол продал он с прилавка своего магазинчика. И все больше напоминают его куклы людей, застывших в каком-то сиюминутном порыве.
   Творит он без устали, порой пытаясь понять, что же он делает не так, порой пытаясь снова и снова воссоздать, репродуктировать себя, а порой для себя, ибо душа его, если таковая есть, давно превратилась в душу ищущего художника, творца…Демиурга в каком-то смысле.
   Но остается он все той же куклой из стали, обтянутой бархатом, внутри которой шумит неизвестный механизм, вместо крови которого течет жидкий металл – ядовитая ртуть, взгляд которого печален. Все та же кукла, умеющая улыбаться, творить и крутить ручку шарманки, напевая о «милой Леди».

Отредактировано Salvell (2010-06-25 12:44:47)